Сегодня, когда до пенсии еще не один десяток лет, нам кажется, что отчислять на нее стоит совсем немного, хватит и 10%. Но вот что интересно: когда в Великобритании людей преклонного возраста спросили о том, что бы они хотели исправить в прошлом для себя, первое, что они ответили, — «стали бы больше откладывать на старость».

Пенсия обойдется в 20% зарплаты // Infox.ru

Пенсионная реформа состоится, если граждане будут откладывать на пенсию 20% зарплаты все время, пока работают, а доходность от управления этими деньгами будет выше темпов роста зарплат.

В Центре развития подсчитали, сколько нужно откладывать на пенсию, чтобы через 13 лет она достигла уровня, запланированного Минздравсоцразвития, — 70% от средней зарплаты. «Если предположить, что отчисления в накопительную часть, сделанные в период 2011−2023 годов, будут до 2015 года иметь доходность на уровне 7%, а в последующие годы – 5%, то для выхода на 70−процентную планку дополнительный взнос должен составить 15% заработной платы. Это в дополнение к обязательным 26% страховых взносов, которые работодатели начнут платить в Пенсионный фонд с 2011 года вместо нынешних 20%. А если повышенную пенсию работник хочет получать в два раза дольше — в течение десяти лет, то дополнительный страховой взнос должен удвоиться», — говорит ведущий эксперт Центра развития Андрей Чернявский.

Минздравсоцразвития предложило новую концепцию пенсионной реформы. В соответствии с ней накопительную часть пенсии нужно вывести из обязательного пенсионного страхования и передать ответственность по ее формированию гражданам. Управляющие компании от управления пенсионными средствами министерство предлагает отстранить и поручить это негосударственным пенсионным фондам. Таким образом государство будет формировать базовую и страховую части пенсии (они сейчас объединены), за счет которых сможет обеспечить соотношение средней пенсии и средней зарплаты на уровне 40%. Благодаря накопительной части пенсии коэффициент замещения, по планам министерства, должен вырасти к 2023 году до 70%. При этом граждане самостоятельно определяют период, в течение которого они хотят получать, в дополнение к базовой и страховой, накопительную пенсию – в течение пяти, десяти лет или пожизненно.

Президент Центра стратегических разработок (ЦСР) Михаил Дмитриев уверен, что коэффициента замещения 70% к 2023 году нельзя достичь без существенного повышения пенсионного возраста, которое Минздравсоцразвития делать не собирается. Без этого замещение в 70% и более достижимо только для работников с заработками существенно ниже среднего — около полутора прожиточных минимумов пенсионера и ниже, говорит экономист. Средний коэффициент замещения государственной пенсии в 2023 году ожидается на уровне 30%, а у работников с зарплатой, превышающей среднюю в полтора раза и более, коэффициент замещения будет значительно ниже — 15−25%, добавляет Михаил Дмитриев.

Директор Центра макроэкономических исследований и стратегических разработок компании «БДО» Елена Матросова согласна, что ежемесячный взнос в накопительную часть должен быть не менее 15−20% зарплаты. «Но как много граждан готовы отдавать пятую часть текущих доходов в счет спокойной пенсии в условиях непроработанных механизмов пенсионной системы, слабого доверия к НПФ и частых социальных потрясений в стране?» — сомневается она.

Михаил Дмитриев подчеркивает, что для достижения 70−процентного коэффициента замещения в 2023 году работнику со средней зарплатой потребуется не просто откладывать не менее 20% на накопительную пенсию в течение всей жизни, но и обеспечивать доходность этих вложений, которая существенно превышает темпы роста зарплаты. В период с 2003 по 2008 год темпы роста зарплат составили 10−26%. Никто из граждан в России добровольно такие пенсионные накопления делать не собирается, говорит президент ЦСР, ссылаясь на результаты последних соцопросов, а работодатели, скорее всего, будут сворачивать свое участие в таких программах из-за резкого повышения налоговой нагрузки на фонд оплаты труда.

Андрей Чернявский не верит в пенсии на уровне 70% зарплаты для всех, но в целом к идее относится положительно. «Коэффициент замещения 70% – это и по европейским меркам хорошо, – говорит он. – А если довести его не до 70%, а до 50%? Это уже более реально. Можно применять дифференцированный подход. Людям надо помочь составить индивидуальные пенсионные планы», — рассуждает он.

Евгений Новиков

Точка зрения: "Пенсионная революция" Дмитрий Алексеев // SLON.ru

Само появление такого документа, как концепция развития негосударственного (накопительного) пенсионного обеспечения, можно считать знаковым событием. До сих пор ни один документ в данной сфере либо не носил столь комплексного характера, либо не выносился на широкое обсуждение, оставаясь предметом рассмотрения исключительно экспертных кругов.

В концепции чрезвычайно полно отражены все основные этапы и результаты деятельности негосударственных пенсионных фондов, обозначены проблемы, решение которых, по мнению разработчиков, будет способствовать их развитию. И вместе с тем, следует отметить, что предложенные механизмы развития негосударственного (накопительного) пенсионного обеспечения являются в высшей степени революционными, что не может не вызывать озабоченности.

В частности, предлагаемый вывод накопительного компонента из системы обязательного пенсионного страхования при сохранении обязательности уплаты взносов на накопительное пенсионное обеспечение неизбежно сопряжен с необходимостью разработки и внедрения абсолютно нового механизма администрирования исчисления и уплаты таких взносов. Разработка же такого механизма повлечет, по крайней мере на начальном этапе, рост административных расходов, нести которые, очевидно, придется либо страхователям, либо страховщикам.

Кроме того, в случае сохранения обязательности уплаты страховых взносов предлагаемый переход от публично-правового механизма регулирования к гражданско-правовому в полной мере вряд ли целесообразен. Например, в рамках гражданско-правовых отношений обязанность уплаты работодателем страховых взносов может быть установлена исключительно при условии, что работодатель будет выступать в качестве третьей стороны договора, наравне с застрахованным лицом и страховщиком. При этом, в случае отказа работодателя от заключения договора застрахованное лицо будет вынуждено самостоятельно добиваться соблюдения своих прав, и при этом не стоит забывать, что такое лицо является зависимым от работодателя.

В этой связи, возможно, имело бы смысл рассмотреть вариант, при котором накопительный компонент выводится из структуры трудовых пенсий, но сохраняется в системе обязательного пенсионного страхования как самостоятельный вид страхового обеспечения. Такой подход позволил бы сохранить существующий порядок администрирования уплаты страховых взносов, реализации прав застрахованных лиц, и при этом появилась бы возможность разработки специальной правовой базы, регулирующей исключительно вопросы формирования пенсионных накоплений, а также финансирования и осуществления выплат без привязки к требованиям и ограничениям по финансированию и выплатам трудовых пенсий.

Что касается обозначенной в концепции проблемы прав собственности на средства пенсионных накоплений, то вряд ли этот вопрос важен с точки зрения интересов граждан. В конце концов, уплаченные страховые взносы означают приобретение гражданином (либо его правопреемниками) прав требования в размере страхового возмещения, и невозможность включения такого возмещения в состав наследуемой массы не означает невозможность его выплаты. Напротив, такой подход позволяет выплачивать средства в упрощенном порядке, без необходимости прохождения длительной процедуры вступления в права наследования, что будет в полной мере отвечать интересам правопреемников застрахованного лица, возможно, особенно нуждающихся в средствах после его кончины. Реализация данного механизма возможна путем внесения незначительных изменений в действующий порядок, без изменения режима собственности.

Наконец, параллельно с развитием участия негосударственных пенсионных фондов в осуществлении обязательного пенсионного страхования, целесообразно совершенствовать и нормативную базу негосударственного (добровольного) пенсионного обеспечения, в частности, нормативное регулирование пенсионных схем, прав их участников и вкладчиков, а также мер стимулирования уплаты добровольных взносов. И в этой связи возможно рассмотреть трансформацию института софинансирования из института обязательного пенсионного страхования в институт негосударственного (добровольного) пенсионного обеспечения.

Представляется, что эволюционный путь постепенного совершенствования механизмов как обязательного пенсионного страхования, так и негосударственного пенсионного обеспечения позволит обеспечить преемственность отношений и со временем безболезненно перейти к преобразованиям, предусмотренным концепцией.

Интервью для РИА Новости  - президент негосударственного пенсионного фонда Сберегательного банка Галина Морозова.

- Чем же негосударственный фонд лучше банковского депозита, отложенного на пенсию?

- Я считаю, что альтернативы НПФ, если вы хотите обеспечить свою пенсию, для основной массы не существует.

Для чего вообще создаются фонды в государстве? Первый посыл - обеспечить социальную защиту и выплату пенсий, потому что на бюджет все это вешать невозможно. Ни один бюджет в мире пенсионных планов в размере, адекватном коэффициенту замещения в 70%, никогда не потянет. Второй посыл - чтобы деньги просто так не лежали, обеспечить долгосрочные инвестиционные ресурсы для государства, для страны, для развития экономики.

В нашей же страны культуры заботы о пенсии как таковой не было, мы привыкли полагаться или на государство, или на детей, или просто говорить "я до этого не доживу".

Да, банковский депозит должен быть у каждого человека, но он краткосрочен по своей сути. А если человек, откладывающий депозит, выходит на пенсию, то он не сможет резко изменить и ограничить привычный уровень своей жизни, а никаких других сбережений, кроме депозита, у него нет. Но депозит через полгода заканчивается, потому что ты не умеешь управлять и не рассчитывал его на 15 лет. Ценные бумаги, недвижимость – это все инструменты, которыми мы управляем и здраво (как нам кажется) оцениваем сейчас – когда мне 30-40 лет. А когда мне будет 75 лет, смогу ли я так же активно управлять портфелем ценных бумаг или недвижимостью?

В договоре, который заключается с фондом, указан размер пенсии, меньше которой фонд платить клиенту не будет. Фонды обеспечивают ежемесячную выплату, и вы не думаете о том, идти ли в банк и сколько снять, а точно знаете, что получаете пенсию каждый месяц и в каком размере, и никто ее у вас отнять не может.

Для счастливой старости каждый россиянин в среднем должен откладывать на пенсию 5800 евро в год - Управляющий по России группы Aviva Андрей Дубинин // Slon.ru

Доставшаяся в наследство от Бисмарка пенсионная система уже не работает – это очевидный факт. Правительства самых разных стран не знают, что делать с растущим пенсионным дефицитом. Кто-то предлагает поднять пенсионный возраст, кто-то – привлекать мигрантов из бедных стран, где высокая рождаемость; будущих пенсионеров кормить просто некому.

Размеры пенсионного дефицита оцениваются разными способами. Компания Aviva посчитала его величину на душу населения. Ничего утешительного: в Европе он составит в среднем 12 000 евро на человека в год в ближайшие сорок лет. То есть это та сумма, которую каждому европейцу придется сберегать дополнительно в год в среднем. В России, конечно, она меньше. О том, сколько надо будет откладывать россиянам, Slon.ru рассказал европейский директор по корпоративному бизнесу и партнерствам, управляющий по России группы Aviva Андрей Дубинин.

– Вы прогнозируете пенсионный дефицит на уровне 15,7 трлн рублей в год начиная с 2011 года. Эта цифра значительно превышает прогноз Пенсионного фонда...

– Мы исходили из нескольких предпосылок. Во-первых, мы рассматривали период в 40 лет – с 2011 по 2050 год – и исходили из того, что доходы в России будут расти более быстрыми темпами, чем в Европе. 15,7 трлн рублей – это общая цифра. Если перевести ее в индивидуальную, получим личный пенсионный дефицит на уровне 5800 евро или 235 000 рублей в год. Некоторые столько не зарабатывают. Средний доход в России сейчас лишь немногим выше этой суммы. Но доходы будут расти, а эта цифра усредненная.

Во-вторых, мы исходим из того, что доходность инвестиций будет на 5% выше инфляции. Это тоже не очень реально в наших условиях. В-третьих, пенсия должна составлять 70% дохода до выхода на пенсию. Это тоже средняя температура по больнице. Понятно, что у молодых один уровень дохода, у тех, кто выходит на пенсию – другой. Такой же коэффициент применяли наши европейские коллеги. Если средняя пенсия у нас 8500 рублей, а средний доход – 21 000, то, округлив, получим коэффициент замещения в 50%.

– Вы исходили из среднего дохода в 21 000 рублей?

– Да. Так вот, коэффициент замещения в 50% звучит красиво, но на практике это 250 евро в месяц. Это, конечно, маленькая пенсия. Поэтому для людей, зарабатывающих мало, разумно говорить о коэффициенте замещения в 90–100%. Когда мы ведем речь о коэффициенте в 70%, мы считаем его довольно консервативным. Для людей со средним уровнем дохода, приемлемым считается коэффициент замещения в 65%. С высоким – 55%.

– Средний уровень дохода – это сколько?

– Ну Москва живет выше среднего, средняя зарплата здесь 40 000 рублей. Для москвичей у нас коэффициент замещения получился равным 25%.

– Вы говорите о пенсионном дефиците в 15,7 трлн рублей в год, потом берете и делите его на общее число работающих людей, получаете некую цифру..

– Да, 5800 евро в год...

– И говорите, что эта та сумма, которую каждый должен в среднем в год откладывать, чтобы ликвидировать пенсионный дефицит. Но для кого это справедливо? Вряд ли мы можем применять эту цифру к тем людям, которые зарабатывают мало. Если я зарабатываю 3000 рублей в месяц, очевидно, что я никак не могу откладывать в год 5800 евро.

– Если бы мы прогнозировали, что средняя зарплата в России в ближайшие 40 лет так и останется в разы ниже той, что получает средний европеец, то результат нашего расчета оказался бы также в разы меньше, чем сумма 5800 евро в год, и вполне вписывался бы в текущую среднюю заработную плату в России. Тогда ни у кого не возникло бы никаких вопросов. Но мы полагаем, что в ближайшие десятилетия россияне станут жить намного лучше, а именно, в 40-летней перспективе заработная плата среднестатистического россиянина приблизится к среднеевропейской.

Размер оптимальной пенсии считался нами как 70% не от текущей средней зарплаты, а от будущей – в перспективе сорока лет. И полученный результат 5800 евро означает, сколько в среднем ежегодно, в перспективе сорока лет, среднестатистический россиянин должен сберегать для пенсии. «В среднем» означает, что в тот или иной год сумма сбережений может быть меньше или больше указанной, но в итоге, в масштабах всей страны, за ближайшие 40 лет должно получиться в среднем 5800 евро в год. Конечно, откладывать на пенсию все, что зарабатываешь, невозможно. Надо просто стремиться больше работать и больше зарабатывать, а с ростом дохода не проедать излишки. И для начала каждый должен разобраться в том, сколько он хочет получать на пенсии.

– Ну, это желание для каждого свое.

– Я об этом и говорю. Эта цифра – символическая. Она говорит только о том, что надо откладывать не на 5% или 10% в год больше, а кратно больше, чем сейчас. Причем это характерно не только для России. А дальше можно говорить, что за этим следует.

– Понятно. Надо откладывать больше. Кто будет откладывать эти деньги?

– Откладывать должны все – и обычные граждане, и работодатели, и государство. И это не обязательно должно быть только коллективное сбережение, тут должны работать множество инструментов. Мы провели анализ чувствительности результатов расчетов к различным факторам. Ни один из них сам по себе не решит кардинальным образом проблему. Нужна совокупность действий на уровне государства и каждого. Например, будем исходить из того, что рынок будет расти не на 5%, а на 8%. Это не закроет полностью пенсионный дефицит, но может сильно помочь.

– Но это инструмент, на который невозможно влиять.

– Да. Второй инструмент – увеличить финансирование со стороны государства. И надо сказать, российское государство много делает для этого: базовые пенсии существенно выросли в последнее время. В этом деле мы, наверное, уже достигли предела: все мы знаем о дефиците ПФР. Самый простой способ попытаться закрыть этот дефицит, о котором знают все министерства, – это увеличить ставку обязательного единого страхового взноса, то есть повысить налоговое бремя на работодателей. Но мы этого не предлагаем. Мы говорим лишь о том, что в этом вопросе возможности государства ограничены и российское правительство поступает рационально, помогая в первую очередь наиболее нуждающимся.

Разберемся теперь с накопительной частью трудовой пенсии. В нашей пенсионной реформе мы сказали «А», но не сказали «Б», а именно, накопительные счета сделали индивидуальными, но установили потолок, свыше которого, сколько ни зарабатывай и не плати налогов, больше 615 евро в год на твоем индивидуальном счете не отразится. Это достаточно для хорошей пенсии?

– Мы с вами только что обсудили, что надо откладывать 5800 евро в год.

– Еще одна мера, тоже очень правильная – софинансирование добровольных пенсионных взносов по схеме «тысяча на тысячу». Но опять же, откладывать больше, чем 12 000 рублей в год, невыгодно, так как государство докладывает свои 12 000 рублей только на мои первые 12 000, а если я хочу откладывать больше – государство меня не поддерживает. Тем не менее, программа «тысяча на тысячу» хороша с той точки зрения, что проблема недостатка пенсионных накоплений обозначена, и население хоть как-то простимулировано к долгосрочному накоплению. При этом надо понимать, что ни в западных, ни в менее развитых странах государство не может нести всю нагрузку, и чем раньше мы это осознаем, тем больше шансов на счастливую старость.

– То есть граждане должны понять, что 3/4 накоплений они должны делать самостоятельно?

– Некоторые – гораздо больше. Для тех, кто зарабатывает очень много, государственная пенсия составит 3–5% текущего дохода. А остальное – забота самих пенсионеров. Но другого выхода нет. Сегодня государство рассылает извещения о состоянии пенсионных счетов. Но там нет никакого упоминания о том, сколько будет составлять наша будущая пенсия. А если бы было – многие бы задумались. Это была бы очень действенная мера. Заметьте, мы не предлагаем повышать налоги.

– Вы говорите, что в среднем по больнице каждый гражданин должен откладывать в год 5800 евро в пенсионный фонд. Мне почему-то кажется, что 90% наших граждан не будут этого делать...

– Они и не откладывают, а напротив, берут кредиты, создавая долг для семьи в будущем. А отрицательная реальная доходность банковских вкладов приводит к тому, что разумные люди предпочитают вкладывать деньги в реальные активы вроде недвижимости, которая тоже, правда, не гарантия стабильности будущих доходов, а менее разумные – тратить и жить сегодняшним днем. А вы признаете тот факт, что существует дефицит?

– Существование дефицита признают все. Вопрос в оценке его размера.

– Это не так принципиально. Если завтра кто-то придет с другой расчетной базой и другой методикой и скажет, что пенсионный дефицит составляет другую величину, например, 3000 евро или 20 000 евро, – все равно это кратно больше, чем сегодня сберегает средний россиянин. Мы говорим о том, что об этом надо задуматься. Мы попытались это оцифровать. Предлагаем дальнейшие шаги.

– Если мы говорим о глобальном пенсионном дефиците, логично говорить о том, какие меры позволят нам его закрыть. Но это никак не добровольное сбережение, правда?

– Если бы завтра издали указ об обязательном инвестировании, это была бы мера. Но это политически совершенно невозможно, мы живем в другой стране.

– Это тот же налог...

– Да, тот же самый налог. А почему добровольно люди не будут вкладывать?

– Это показывает практика. Сколько у нас граждан в процентах от трудоспособного населения инвестируют в пенсионные продукты?

– Согласен, что население не спешит инвестировать вдолгую. Но надо двигаться маленькими шажками к большой цели. Конечно, мы не предлагаем, чтобы завтра вышел указ и 70% зарплат граждан начало перечисляться на индивидуальные пенсионные счета. Но вот что желательно сделать – это чтобы граждане стали реальными владельцами реальных средств на своих пенсионных счетах, то есть чтобы с какого-то момента эти деньги можно было бы куда-то перевести или вообще снять. Но мы должны понимать, что в демократическом обществе это должен быть добровольный и сознательный выбор человека.

– Но если мы говорим о добровольном и сознательном выборе, нам придется исходить из того, что такой выбор сделает какой-то процент населения, а не все трудоспособное население, как вы считаете. Вы оценивали какая часть населения будет инвестировать?

– Мы оцениваем, что в нашей стране около 7 млн человек участвует в негосударственных пенсионных программах через НПФ и через страховые компании – добровольно или, как у нас бывает, добровольно-принудительно, но эта база должна расти. А пока уровень проникновения добровольных программ – низкий, спору нет.

– Так вот, сколько лет нужно, чтобы все трудоспособное население начало откладывать по 5800 евро в год в среднем на человека?

– Давайте не воспринимать эту цифру как абсолют. Мы впервые оцифровали дефицит – для Европы и для России. А теперь давайте думать, что с этим делать дальше. Мы предлагаем конкретные меры, но это не значит, что завтра все побегут инвестировать. Но если постоянно рассылать напоминания, объяснять, что им нечего ждать от государства решения всех проблем, предлагать решения – тогда мы сдвинемся с мертвой точки.

– А там глядишь и пенсионный возраст не придется поднимать...

– Пенсионный возраст – самая радикальная мера. Если его поднять на десять лет в Европе и России, то значительная часть дефицита будет закрыта – чуть ли не 50%.

– Ну не пойдет никогда ни одно из правительств, которое зависит от избирателей, на такое решение. Кстати, недавно было исследование Deutsche Bank по ситуации с пенсионным обеспечением, в котором делался вывод о том, что спасением от пенсионного дефицита может быть массовая миграция из беднейших стран.

– Проблема заключается в том, что этническая статистика в Европе, насколько мне известно, не ведется. Тема очень чувствительная, поэтому, кого и как Европа будет привлекать – еще большой вопрос.

Елена Тофанюк

А к западным страховым компаниям как Вы относитесь?