Дураков мало, но они расставлено так грамотно, что встречаются на каждом шагу.

Афоризмы от Виктора Степановича Черномырдина. Я считаю, что они и сегодня актуальны.

Кого на следующих выборах изберут, мы будем с тем и работать. А кто там нам по сердцу, кто там ниже сердца - это уже другой разговор.

Мы будем уничтожать наше ядерное оружие вместе с Америкой.

Я еще от прошлых выборов не отошел - меня еще подташнивает.Я смогу работать с Селезнёвым, но с членами отдельными.

Не все коммунисты пропащие люди. Я сам был коммунистом и членом ЦК.

Мы никуда не вступаем. Да нам и нельзя вступать. Как начнем вступать, так обязательно на что-нибудь наступим.

Правительство поддерживать надо, а мы его по рукам, по рукам, всё по рукам. Ещё норовим не только по рукам, но еще куда-то. Как говорил Чехов.

Почему этот, как говорится, зародился тот же коммунизм, бродил по Европе, призрак, вернее. Бродил - бродил, у них нигде не зацепился! А у нас - пожалуйста! И вот уже сколько лет под экспериментом.

Посты вице-премьерские в такое время, как наше, - это всё равно, что столб, на котором написано: Влезешь - убьет!.

Мы будем честно говорить о том, что у нас не получается, а что получается, мы будем теперь говорить правду.

И те, кто выживут, сами потом будут смеяться.

А кто попытался мешать - о них знаем мы в лицо! Правда там не назовешь это лицом!

А раньше где были? Когда думать было надо, а не резать сплеча семь раз. А сейчас спохватились, забегали. И все сзади оказались. В самом глубоком смысле. А Черномырдин предупреждал.

Хочу глубоко поблагодрить за выраженное доверие по поводу назначить меня послом на нашего соседского брата республики Украины.

У нас воруют намного больше, причем нигде не убавляется, такая страна.

Россия - страна сезонная.

Многие спорят, где оно лучше, снизу или сверху, по мне - снизу, так оно даже спокойнее.

И не надо: Черномырдин то, Черномырдин сё. Черномырдин никогда и нигде, а всегда и везде. И всем. И когда надо было, пять лет бессменно, между прочим, а не то, что те.

Ярких цветов я не очень люблю. Но это не значит, что я к голубому и голубым имею пристрастие.

- Успеваете ли вы заметить красивых женщин?
- Успеваю, но только заметить. Ничего больше. О чем горько сожалею.

Если бы я всё назвал, чем я располагаю, да вы бы рыдали здесь!

Я тоже несу большую нагрузку. И у меня тоже голос сел. А я ведь даже вчера не пил. И другого ничего не делал. Я бы это с удовольствием сделал.

Я ничего говорить не буду, а то опять чего-нибудь скажу.

Я не из тех людей, чтобы доводить до мордобоя, я извиняюсь за это слово. И мордобой-то опять не они же бы, не их же! Если бы их там навесить – это бы с удовольствием! А то мордобой-то, в мордобое люди же бы участвовали: народ как всегда.

Я на Зюганова не могу обижаться. И не обижаюсь. У нас ведь на таких людей не обижаются.

Я еще раз просто одно: давайте говорить на нормальном языке!

Я господина Буша-младшего лично не знаю, но вот с отцом его, господином Бушем-старшим я знаком и жену его, господину Буш тоже знаю.

Этот призрак… бродит где-то там, в Европе, а у нас почему-то останавливается. Хватит нам бродячих.

Я проще хочу сказать, чтобы всем было проще и понять, что мы ведь ничего нового не изобретаем. Мы свою страну формулируем.

Черномырдину пришить ничего невозможно.

У нас какой-то, где-то мы чего-то там, сзади все чего-то побаиваемся.

Чем мы провинились перед Богом, Аллахом и другими?

У нас ведь беда не в том, чтобы объединиться, а в том, кто главный.

Стоит Чубайсу только рот открыть, ему тут же сразу насуют, будьте любезны.

Учителя и врачи хотят есть практически каждый день.

У меня к русскому языку вопросов нет.

У меня приблизительно два сына.

Секс – это тоже форма движения.

Сейчас историки пытаются преподнести, что в тысяча пятьсот каком-то году что-то там было. Да не было ничего! Всё это происки!

Сегодня ничего, завтра ничего, а потом спохватились – и вчера, оказывается, ничего.

С налоговым сюрреализмом надо кончать.

Россия со временем должна стать еврочленом.

Обвиняют в чем? В коррупции? Кого? Меня? Кто? США? Чего они там вдруг проснулись?

Отродясь такого не видали, и вот опять!

Произносить слова мы научились. Теперь бы научиться считать деньги.

Не дай бог нам еще кого-то. Хватит. От этих тошнит от всех. Наших людей, я так понимаю. И вас тоже, наверное. Я же вижу по глазам, вас же тошнит.

Ну столько грязи, столько выдумки, столько извращений отдельных политиков! Это не политики, это… Не хочется мне называть, а то сейчас зарыдают сразу.

Ну, кто меня может заменить? Убью сразу… Извините.

Но я не хочу здесь всё так, наскоком: сегодня с одним обнялся, завтра с другим, потом опять – и пошло-поехало. Да, так и до панели недалеко.

Пенсионную реформу делать будем. Там есть, где разгуляться.

Никак еще не могу это для себя понять. Где я? Куда я попал? (Став депутатом на встрече с журналистами в Госдуме 18.01.2000).

Нельзя думать и не надо даже думать о том, что настанет время, когда будет легче.

Наша непосредственная задача сегодня – определиться, где мы сегодня вместе с вами находимся.

Наш президент – он уже, по-моему, лет пять или десять денег в глаза не видел. Он даже не знает, какие у нас деньги.

Надо же думать, что понимать.

Народ пожил – и будет.

Надо контролировать, кому давать, а кому не давать. Почему мы вдруг решили, что каждый может иметь?

Надо делать то, что нужно нашим людям, а не то, чем мы здесь занимаемся.

На любом языке я умею говорить со всеми, но этим инструментом я стараюсь не пользоваться.

Мы хотели как лучше, а получилось как всегда. (6.08.1993, на пресс-конференции по поводу денежной реформы июля-августа 1993).

Мы с Вами еще так будем жить, что наши дети и внуки нам завидовать станут!

Мы выполнили все пункты: от А до Б.

Моя жизнь прошла в атмосфере нефти и газа.

Мне как-то самому неудобно говорить, чем я стал новее. Увидите еще, подождите, дайте разогреться.

Любимый отдых — охота. Всегда есть возможность походить, погулять, затаиться, ждать.

Лучше водки, хуже нет.

Кто говорит, что правительство сидит на мешке с деньгами? Мы мужики и знаем, на чем сидим.

Когда я знаю, что это поможет, я не буду держать за спиной.

Клинтона целый год долбали за его Монику. У нас таких через одного. Мы еще им поаплодируем. Но другое дело - Конституция. Написано: нельзя к Монике ходить - не ходи! А пошел - отвечай. Если не умеешь!

Как кто-то сказал, аппетит приходит во время беды.

Какую бы общественную организацию мы ни создавали – получается КПСС.

Эти там, те тут, а тех до сих пор никто ни разу.

К сожалению, мертвыми душами выглядят некоторые наши коллективные члены.

Вся работа будет строиться для того, чтобы уничтожить то, что накопили за многие годы.

Если я еврей – чего я буду стесняться! Я, правда, не еврей.

Если делать – так по-большому!

Черномырдин всегда знает, когда кто думает, потому что он прошел все это от слесаря до сих пор.

Вы там говорили, а нам здесь икалось, но я и к этому отношусь нормально.

Всё это так прямолинейно и перпендикулярно, что мне неприятно.

Всем давать – давалка сломается.

Вот Михаил Михайлович – новый министр финансов. Прошу любить и даже очень любить. Михаил Михайлович готов к любви.

Вообще-то успехов немного. Но главное: есть правительство!

Вечно у нас в России стоит не то, что нужно.

Вас хоть на попа поставь, хоть в другую позицию – всё равно толку нет!

Будем отстаивать это, чтобы этого не допустить.

Были у нас и бюджеты реальные, но мы всё равно их с треском проваливали.